Статья �Функции имен собственных в драматургии А.Н.Островского�
�В художественном произведении антропонимические наименования, как правило, специально подобранные автором, необыкновенно емки, глубоки и максимально значимы. Они содержат богатую лингвистическую литературоведческую информацию. Именно антропонимические замечания героев подчеркивают иногда выразительные возможности некоторых собственных имен.
Антропонимия пьес великого драматурга уже давно привлекает внимание исследователей, потому что Островский удивительно умел находить как раз такие имена, отчества и фамилии для своих героев, которые для них настолько органичны и естественны, что представляются единственно возможными. Имя как бы сливается с тем, кому оно дано. На антропонимию пьес великого драматурга существует несколько точек зрения. Одни ученые уделяют основное внимание �говорящим� именам, другие отмечают социальную типичность фамилий героев А.Н. Островского (Л.А. Андреева), третьи указывают одновременно на то и на другое ( Холодов Е.).То есть единого мнения по этому вопросу нет.
Я придерживаюсь точки зрения Л.А. Андреевой, то есть точки зрения, которая отмечает социальную дифференциацию �именника� пьес А.Н. Островского. Островский никогда не был безразличен к выбору имен для своих героев. Известно, что имена, отчества, фамилии в дореволюционной России были социально неравнозначными. Несмотря на единый церковный список, каждый класс и сословия тяготело к определенному составу имен. Социальная ономастика, в которой должна рассматриваться вся ономастическая лексика ставит вопрос о существовании особых � именников� для дворян ( Сергей, Софья), церковников ( Никон, Варлаам), купцов ( Савва, Гордей, Фома), крестьян ( Матрена, Фекла).
Эта социальная дифференциация �именника� сказалась,видимо,и в наименовании персонажей ранних пьес. Она повлияла также и на эмоционально- экспрессивную окраску антропонимов.
Для того чтобы проследить, какие имена брал в своих пьесах А.Н. Островский, рассмотрим такие его пьесы: �Не в свои сани не садись�, �Гроза�, �Бедность не порок�, �Бесприданница�, �Свои люди – сочтемся�, �Волки и овцы�: здесь мы находим такие имена купцов и купчих: Лариса Дмитриевна, Харита Игнатьевна, Максим Федотыч, Авдотья Максимовна, Олимпиада Самсоновна, Аграфена Кондратьевна, Самсон Силыч, Савел Прокофьевич, Марфа Игнатьевна. Это не светские, дворянские имена,типа Владимир, Сергей, Елена, Софья и не имена простых людей Иван, Тришка, Гришка, Дарья, Дуня, Паша. Это имена, которые были характерны в 19 веке именно для среды купеческой.
Уже в самом составе имен, в их противопоставленности, ощущается некоторая социальная неоднородность � именника�.
Еще заметнее она в структуре наименований лиц разных сословий и классов.Трехчленными антропонимами(по имени, отчеству, фамилии) двухчленными ( по имени и отчеству) названы в перечне действующих лиц купцы, купчихи, влиятельные чиновники, помещики, барины и другие �солидные� люди. Самсон Силыч Большов – купец, Аграфена Кондратьевна – купчиха, Олимпиада Самсоновна – купеческая дочь, Меропия Давыдовна Мурзавецкая – помещица, Михаил Борисович Лыняев– барин и так далее, а одночленными – представителями социальных низов: горничные, ключница, мальчики, лакеи ( Маша, Дарья, Иван, Тишка, Влас, Корнилий).
Частым же употреблением однотипных антропонимических форм сословно- социальные различия как бы закрепляются в тексте окончательно. Так, богатого купцы Самсон Силыча Большого из пьесы � Свои люди – сочтемся� герои восемьдесят один раз почтительно называют по имени и отчеству, а купца Савела Прокофьевича ( Большого) Дикого из пьесы � Гроза� почтительно называют по имени и отчеству семь раз, а помещицу Меропию Давыдовну Мурзавецкую из пьесы � Волки и овцы� герои по имени и отчеству называют сорок раз. Старую же ключницу Фоминишну в доме Большовых на протяжении пьесы называют только по отчеству двенадцать раз. � И если учесть, что обращение по отчеству в прошлом считалось признаком низкого происхождения, грубого простонародья, то социальный контраст очевиден, хотя в крестьянской среде такая форма наименования считалась уважительной�.
Персонажи пьес А.Н. Островского чувствуют сословную разницу в именах. Так, мальчик в доме Большовых Тишка ( пьеса �Свои люди- сочтемся), мечтает о том времени, когда его будут называть по имени и отчеству и разговаривать с ним уже будут так: � Здравствуйте, Тихон Севастьяныч! Как вы поживаете? Все ли слава богу?� Иногда Островский прибегает к народной этимологии антропонимов, которой занимаются сами персонажи. Например, в пьесе �Свои люди – сочтемся� между Аграфеной Кондратьевной, Свахой и Рисположенским происходит такой разговор. Аграфена Кондратьевна. Как тебя звать- то, батюшка. Я все позабываю. Рисположенский. Сысой Псоич, матушка Аграфена Кондратьевна. Устинья Наумовна. Как же это Псоич, серебряный? По-каковски же это? Рисположенский. Не умею вам сказать доподлинно: отца звали Псой – ну, стало быть, я Псоич и выхожу. Устинья Наумовна. Псович так Псович, что же, это ничего, и хуже бывает, бралиянтовый.� Социальны в ранних пьесах не только имена, но и фамилии в них можно найти �громкие� фамилии с суффиксами – ич, который с 17 века становится на Руси официальным знаком почета и придает фамилии более значительный и почетный вид. При рассмотрении пьес А.Н. Островского можно пронаблюдать весьма интересный признак: у людей из народа фамилий совсем нет. В некоторых же пьесах Островского мы встречаемся с фамилиями, которые имеют скрыто значимый смысл. Пристрастие к значимым фамилиям наблюдалось у Островского в ранних пьесах, не прошло оно у него и по мере обретения опыта и зрелости. В поздней пьесе �Бесприданница� Островский прибегает к своему старому приему. Правда, тут знаменательность в большинстве случаев тайная, а не явная. Она определяется и скрытым в фамилиях смыслом и особым звучанием -их своеобразной интонационно-ритмической окрашенностью. Важную роль приобретает в контексте имена и фамилий, с которыми другие соседствуют и соотносятся в пределах данной пьесы. Список действующих лиц � Бесприданницы� открывает � Харита Игнатьевна Огудалова, вдова средних лет, одета изящно, но смело и не по летам.� Как установлено исследователями, имя Харита – цыганское ( означает прелестница). В цыганских хорах было много таких Харит. Огудалова – из их среды, что подтверждается и ее отчеством. Цыгана обычно звали Игнатом, как извозчика Ванькой. Далее читаем � Мокий Парменыч Кнуров, из крупных дельцов последнего времени, пожилой человек, с громадным состоянием�. Если Лариса, как это ясно из названия пьесы, - бесприданница, то состояние Кнурова – громадно. А теперь о его фамилии. Оно имеет скрытое значение. По словарю Даля, кнур – боров, кабан, хряк, свиной самец. Вот оказывается, из какой человеческой породы этот Кнуров. Конечно, драматург вовсе не ожидал от читателей непременного обращения к Далю. Ему самому нужны были имя, отчество и фамилия с определенным интонационным значением. А следующий персонаж подан в совсем ином звуковом и смысловом ключе: �Василий Данилыч Вожеватов, очень молодой человек, один из представителей богатой торговой фирмы, по костюму европеец�. Вожеватый, по Далю, обозначает –обходительный,приветливый человек и занимательный собеседник. Следующий персонаж аттестован так: �Сергей Сергеич Паратов, блестящий барин из судохозяев, лет за тридцать.� На языке охотника паратый- сильный, быстрый зверь. Перед нами – барин из судохозяев. Или судохозяин из бар, а не только блестящий, но и несущий в себе нечто звериное, а может быть, и хищное. Начинается экспозиция характера Паратова.Уже рассказали о нем слуги из трактира Иван и Гаврила, уже знаем мы, что он широкая натура, шикарный барин, что из пушки будут стрелять, когда пароход его подойдет к берегу. Но и этого еще мало Островскому. И он продолжает �выжимать� все возможности �визитной карточки� образа. �Иван.Это Сергей Сергеич идут. Вожеватов.Ты думаешь? Иван. Да, похоже, что они-с. Кожухи – на �Ласточке� больно приметные�. Любопытная деталь – даже кожухи приметны на пароходе у Паратова, каков же он тогда сам, как �приметен� сам он, этот барин, которого задолго до появления замечают по ярким кожухам парохода. Так расширяется масштаб узнавания героя, когда еще не истрачено ни одной его собственной, драгоценной для действия реплики.
После блестящего Паратова идет персонаж странный: �Юлий Капитоныч Карандышев, молодой человек, небогатый чиновник�.Тут имя римского императора Юлия Цезаря сочетается с очень бытовым прозаическим отчеством (Капитоныч). А фамилия? У Даля карандыш – коротышка, недоросток. В фамилии явно содержится нечто уничижительное. В одном ряду с Сергеем Сергеевичем Паратовым и Юлием Капитонычем Карандышевым идет персонаж вовсе без имени. Он дан под кличкой Робинзон. И к ней - никаких комментариев. Но в пьесах Островского оценочно характеристическими бывают фамилии отрицательных персонажей. Особый интерес вызывают наименования стряпчего Сысоя Псоича Рисположенского в пьесе � Свои люди – сочтемся�. Имя Сысой имело в народной среде в то время оттенок грубого, �нежелательного� и употреблялось как бранное. Отчество Псоич старое, редкое уже по тем временам. Фамилия Сысоя Псоича – Рисположенский. Внешняя форма, суффикс – ский, свидетельствует о принадлежности духовенству, а внутренняя представляет собой отрицательную сатирическую характеристику персонажа, дает понятие моральной основе образа. В этом трехчленном антропониме автор использует прием аллитерации(звуковой повтор согласных–с-и–п-). То же самое можно сказать и о другом отрицательном персонаже этой пьесы. Это приказчик- Лазарь Елизарыч Подхалюзин. О том что это, действительно, отрицательный персонаж также говорит звуковая характеристика. И в имени и в отчестве, и в фамилии мы встречаем сочетание звуков _л- и –з-. Отрицательный характер персонажа подчеркивается автором и в самой характеристике героя, он говорит �Ну теперь, Лазарь, ползи� Таким образом, как указывают исследователи, значащие фамилии употребляются драматургом более часто в начале творческого пути и реже в конце. В поздний период своего творчества он �утвердил� в себе умение не столько своим непосредственно смысловым, сколько звуковым, ритмическим и психологически символическим значением�. Итак, функция имен собственных в пьесах великого драматурга А.Н. Островского социально дифференцирована, что подчеркивается этимологическими и эмоционально – экспрессивными факторами.
Используемая в работе литература
1.Содержание и методика преподавания русского языка и литературы в средней и высшей школе.Статья Л.А.Андреевой �Антропонимические характеристики в пьесах А.Н.Островского�.Волгоград,1972.
2.Лексика и словообразование русского языка. Статья Л.А.Андреевой �Антропонимия ранних пьес А.Н.Островского�.Пенза,1972.
3.Сборник �Творчество А.Н.Островского�. Статья П.Маркова �Морализм Островского�.П.-М,1923,стр.148.