Язык издания: русский
Периодичность: ежедневно
Вид издания: сборник
Версия издания: электронное сетевое
Публикация: Лекция для дистанционного обучения по произведению А.А.Ахматовой "Реквием"
Автор: Гайкова Нина Николаевна
Периодичность: ежедневно
Вид издания: сборник
Версия издания: электронное сетевое
Публикация: Лекция для дистанционного обучения по произведению А.А.Ахматовой "Реквием"
Автор: Гайкова Нина Николаевна
Московский техникум космического приборостроения ФГБОУ ВО «Московский государственный технический университет имени Н.Э. Баумана» Лекция для дистанционного обучения по произведению А.А.Ахматовой «Реквием» Преподаватель: Гайкова Нина Николаевна. Москва 2020 г. Реквием А.А.Ахматовой как отражение Русской ТрагедииРеквием – поминальная молитва у католиков, скорбная Месса. На латинский текст её писали музыку и В.А.Моцарт, и Дж. Верди – да всех не перечислить.Только внешние «формы» не столь важны – важна суть – оттого и получила название «Реквием» самая трагическая поэма великой А.А.Ахматовой. У православных - Панихида, Лития у католиков – Реквием. Конечно, смерть всегда печальна - но ведь все мы смертны. И звучит молитва об упокоении души, о прощении прегрешений – вольных и невольных… А если смерть – вернее, убийство, уничтожение становится «нормой» для боящейся за себя власти царя Ирода?! Если появление «чёрного ворона» или, как сказано в поэме, «чёрной маруси» воспринимается как приход палача – приход смерти?! Если, при появлении этой машины смерти каждый думает: «За кем и кто следующий?!». Если по сути проводился «геноцид» собственного народа?! Если целенаправленно истреблялись лучшие умы, благородство происхождения?!Поэма создана в годы репрессий - и о репрессиях – поэт называет это время «страшными годами ежовщины» по фамилии наркома внутренних дел. (Нарком – значит «народный комиссар». И эти «народные комиссары» народ тысячами мучили и казнили. Это так - заодно). И, очевидно, само слово – само понятие «Реквием» в восприятии русского человека двадцатого века несколько утрачивает связь с Панихидой – с известными каждому словами: «Со святыми упокой, Христе, души раб Твоих…» и становится синонимом трагедии. Появляется понятие «Русский Реквием».По сути, это название можно отнести и к некоторым произведениям Н.С.Гумилёва, О.Э.Мандельштама и не только, наверное. (Великая «троица» поэтов одного литературного направления - А.А.Ахматова, Н.С.Гумилёв, О.Э. Мандельштам, которых можно назвать Мучениками Неявленными). «Реквием» - по сути, даже не название, а понятие, точно отразившее трагедию России. Итак, поэма «Реквием» создавалась А.А.Ахматовой из отдельных отрывков, написанных с 1935 по 1940 года. Крик души! Череда криков! Оттого и стихотворный размер отрывков разный. И ещё надо очень хорошо понимать – появись тогда хоть одна строка - просто написанная на клочке бумаги, обмолвись кто-то хоть словом – и живым не бывать никому – уж по крайней мере, не миновать ареста или ссылки.Вот когда проверяется настоящая дружба - А.А.Ахматова начитывала выстраданные строки своим друзьям – и они запоминали. Запоминали и удерживали в памяти до тех пор, пока можно будет хотя бы вслух произнести. Начинается произведение с Посвящения, созданного уже в 1961 году. Нет, и не под чуждым небосводом,И не под защитой чуждых крыл,-Я была тогда с моим народом,Там, где мой народ, к несчастью, был. А дальше прозаическое скорбное воспоминание, написанное несколько раньше – в 1957г. Вместо предисловия В страшные годы ежовщины я провела семнадцать месяцев в тюремных очередях в Ленинграде. Как-то раз кто-то "опознал" меня. Тогда стоящая за мной женщина, которая, конечно, никогда не слыхала моего имени, очнулась от свойственного нам всем оцепенения и спросила меня на ухо (там все говорили шепотом): - А это вы можете описать? И я сказала: - Могу. Тогда что-то вроде улыбки скользнуло по тому, что некогда было ее лицом.Говорить о вопиющем ужасе написанного, вернее, происходящего необходимости нет. Сама А.А.Ахматова аресту не подвергалась – хотя бы уже написан приказ – что уж у «них» не получилось… Но рядом гибли близкие люди - её муж профессор был арестован и расстрелян, как и первый муж – Поэт – Мученик, Герой Отечества Н.С.Гумилёв. А семнадцать месяцев в тюремных очередях она провела к сыну – Льву. Поэтому «муж в могиле, сын в тюрьме». (Впоследствии сын Л.Н.Гумилёв отсидит в тюрьмах в общей сложности 14 лет – «то за отца, то за мать», но в 1941г. пойдёт по чужим документам воевать. Воевать за Россию, а не за сломавшую тысячи людских жизней власть. Он станет профессором, доживёт до 80 лет. Только, к сожалению, детей у них с супругой не будет. По вине тех, кто допрашивал в тюрьмах…Довольно!). Конечно, А.А.Ахматова в полной мере изведала всё в поэме отражённое. Однажды пришлось ей ради спасения сына написала «хвалебную оду» Сталину, чего бы, конечно, никогда бы не было без столь страшной необходимости. Потому и появятся строки «кидалась в ноги палачу». Какое точное «определение» власти! … Но всё же «Реквием» не только о семье поэта – он обо всей многострадальной России, над которой стояли «звёзды смерти», которая «корчилась… под шинами чёрных марусь». («Звёзды смерти» над Ленинградом, над Россией тридцатых годов – «Солнце мёртвых» у И.С.Шмелёва о гражданской войне) И местоимение «я» означает причастность. ПосвящениеПеред этим горем гнутся горы,Не течет великая река,Но крепки тюремные затворы,А за ними «каторжные норы»И смертельная тоска.Для кого-то веет ветер свежий,Для кого-то нежится закат —Мы не знаем, мы повсюду те же,Слышим лишь ключей постылый скрежетДа шаги тяжелые солдат.Подымались как к обедне ранней,По столице одичалой шли,Там встречались, мертвых бездыханней,Солнце ниже, и Нева туманней,А надежда все поет вдали.Приговор… И сразу слезы хлынут,Ото всех уже отделена,Словно с болью жизнь из сердца вынут,Словно грубо навзничь опрокинут,Но идет… Шатается… Одна…Где теперь невольные подругиДвух моих осатанелых лет?Что им чудится в сибирской вьюге,Что мерещится им в лунном круге?Им я шлю прощальный свой привет. ВступлениеЭто было, когда улыбалсяТолько мертвый, спокойствию рад.И ненужным привеском качалсяВозле тюрем своих Ленинград.И когда, обезумев от муки,Шли уже осужденных полки,И короткую песню разлукиПаровозные пели гудки,Звезды смерти стояли над нами,И безвинная корчилась РусьПод кровавыми сапогамиИ под шинами черных марусь. Жизнь человека, жизни тысяч людей, обесценены - живые души «массово» уничтожают ради «великой цели» - ради «достижения господства». В «Реквиеме» - ради «господства» большевиков, для укрепления власти убивающих таких же людей – только думающих по – иному! А это для «новой власти» опасно, непереносимо. И потому принесённые в жертву безумной, античеловечной идее, «обезумев от муки, шли уже осужденных полки». Принесённая в жертву «безвинная корчилась Русь под кровавыми сапогами и под шинами черных марусь». И другое стихотворение начинается со строк, тоже говорящих об убийствах тысяч, миллионов - ради самоутверждения безрассудного диктатора, возомнившего себя сверхчеловеком, присвоившим себя право решать, кто имеет права жить, а кто нет. Итак, продолжим… 1Уводили тебя на рассвете,За тобой, как на выносе, шла,В темной горнице плакали дети,У божницы свеча оплыла.На губах твоих холод иконки,Смертный пот на челе… Не забыть!Буду я, как стрелецкие женки,Под кремлевскими башнями выть. Чудовищно жестокая казнь стрельцов Петром Первым, очень испугавшегося за свою власть. Оттого и проводит поэт временнУю параллель. 2Тихо льется тихий Дон,Желтый месяц входит в дом.Входит в шапке набекрень,Видит желтый месяц тень.Эта женщина больна,Эта женщина одна.Муж в могиле, сын в тюрьме,Помолитесь обо мне. 3Нет, это не я, это кто-то другой страдает.Я бы так не могла, а то, что случилось,Пусть черные сукна покроют,И пусть унесут фонари…Ночь. 4Показать бы тебе, насмешницеИ любимице всех друзей,Царскосельской веселой грешнице,Что случится с жизнью твоей —Как трехсотая, с передачею,Под Крестами будешь стоятьИ своею слезою горячеюНовогодний лед прожигать.Там тюремный тополь качается,И ни звука — а сколько тамНеповинных жизней кончается…________________________________________________________________________Кто же эта «Царскосельская веселая грешница»?! Конечно, знаменитая Царскосельская Статуя Девушки над разбитым кувшином. Девушки, воспетой и А.С.Пушкиным, и самой А.А.Ахматовой лет за двадцать до создания «Реквиема».Урну с водой уронив, об утес ее дева разбила.Дева печально сидит, праздный держа черепок.Чудо! не сякнет вода, изливаясь из урны разбитой;Дева, над вечной струей, вечно печальна сидит. (Строки А.С.Пушкина)Уже кленовые листыНа пруд слетают лебединый,И окровавлены кустыНеспешно зреющей рябины,И ослепительно стройна,Поджав незябнущие ноги,На камне северном онаСидит и смотрит на дороги.Я чувствовала смутный страхПред этой девушкой воспетой.Играли на ее плечахЛучи скудеющего света.И как могла я ей проститьВосторг твоей хвалы влюбленной…Смотри, ей весело грустить,Такой нарядно обнаженной. (Строки А.А. Ахматовой)._______________________________________________________________________ Возвратимся же к «Реквиему». И вот воспетая в веках Красавица словно превращается в одну из тех несчастных, измученных, задавленных страхом, раньше времени постаревших, у которых осталось «что-то вроде лица и что-то вроде улыбки», как написала А.А.Ахматова в своих воспоминаниях. 5Семнадцать месяцев кричу,Зову тебя домой,Кидалась в ноги палачу,Ты сын и ужас мой.Все перепуталось навек,И мне не разобратьТеперь, кто зверь, кто человек,И долго ль казни ждать.И только пыльные цветы,И звон кадильный, и следыКуда-то в никуда.И прямо мне в глаза глядитИ скорой гибелью грозитОгромная звезда. 6Легкие летят недели,Что случилось, не пойму.Как тебе, сынок, в тюрьмуНочи белые глядели,Как они опять глядятЯстребиным жарким оком,О твоем кресте высокомИ о смерти говорят. ПриговорИ упало каменное словоНа мою еще живую грудь.Ничего, ведь я была готова,Справлюсь с этим как-нибудь.У меня сегодня много дела:Надо память до конца убить,Надо, чтоб душа окаменела,Надо снова научиться жить.А не то… Горячий шелест лета,Словно праздник за моим окном.Я давно предчувствовала этотСветлый день и опустелый дом.Мы уже говорили, что трагедия самой А.А.Ахматовой переплетается с трагедией всей России. Оттого и появляется глава «Приговор», хотя, как мы помним, Л.Н.Гумилёв смертной участи избежал. Эта глава в некоторых сборниках напечатана как самостоятельное произведение. К смертиТы все равно придешь — зачем же не теперь?Я жду тебя — мне очень трудно.Я потушила свет и отворила дверьТебе, такой простой и чудной.Прими для этого какой угодно вид,Ворвись отравленным снарядомИль с гирькой подкрадись, как опытный бандит,Иль отрави тифозным чадом.Иль сказочкой, придуманной тобойИ всем до тошноты знакомой,-Чтоб я увидела верх шапки голубойИ бледного от страха управдома.Мне все равно теперь. Клубится Енисей,Звезда Полярная сияет.И синий блеск возлюбленных очейПоследний ужас застилает.«Разговор» со смертью в русской литературе встречается не только в «Реквиеме» - но здесь только «безответное» обращение, «безответная» мольба прийти и забрать – потому что уже «всё равно». 9Уже безумие крыломДуши накрыло половину,И поит огненным виномИ манит в черную долину.И поняла я, что емуДолжна я уступить победу,Прислушиваясь к своемуУже как бы чужому бреду.И не позволит ничегоОно мне унести с собою(Как ни упрашивай егоИ как ни докучай мольбою):Ни сына страшные глаза —Окаменелое страданье,Ни день, когда пришла гроза,Ни час тюремного свиданья,Ни милую прохладу рук,Ни лип взволнованные тени,Ни отдаленный легкий звук —Слова последних утешений.А если не придёт смерть и не заберёт – то придёт безумие. РаспятиеНе рыдай Мене, Мати,во гробе зрящия.Хор ангелов великий час восславил,И небеса расплавились в огне.Отцу сказал: «Почто Меня оставил!»А Матери: «О, не рыдай Мене…»Магдалина билась и рыдала,Ученик любимый каменел,А туда, где молча Мать стояла,Так никто взглянуть и не посмел. Глава так и называется «Распятье». Почему же обращается поэт к событиям, произошедшим две тысячи лет назад?! Да потому, очевидно, что сравнивает Анна Андреевна толпу разрушавших храмы с толпой, кричавшей «Распни его». Сравнивает власть, безжалостно уничтожавшую людей только за то, что в Бога верили, с правящими много веков назад нечестивыми языческими императорами, осуждавшими тысячи на мученическую смерть за веру Христову, чтобы другим «неповадно было». И вот много веков спустя, в годы написания «Реквиема», «толпа» снова «распинала» Христа своим непониманием, неверием, небрежением. «Толпа» тех, которые когда-то считали себя православными людьми, а теперь отреклись, как Иуда. А туда, где молча Мать стояла, Так никто взглянуть и не посмел. Образ стоящей у Креста Матери и оплакивающей смерть Сына словно стал воплощением того, как оплакивали миллионы людей смерть своих близких - убитых, в лагерях сгинувших. Когда отворачиваются от Бога, над людьми «стоят» «звёзды смерти». Когда говорят, что Бога нет, человеческая жизнь превращается в «ненужный привесок». И приходит время «погребения эпохи». Святая Русь Распята! Неслучайно многие места, где земля пропитана кровью убиенных жертв террора называют «Русской Голгофой» - «Левашовская пустошь», «Бутовский полигон», «Сандармох». Неважно – где - страшно от того, во что Россию превратили.Образ Креста, о котором ранее только «говорят», а теперь Распятие. И стоящие рядом матери – тысячи матерей. В том числе те, что в тюремных очередях стояли... Есть в западной духовной музыке такой жанр «Stabat mater» - полностью «Stabat mater dolorosa» - «Мать, стоящая у Креста». При чтении этой главы невольно вспоминается... И вот эпилог. И сейчас хочется обратить внимание вот на что. С самого начала, с первых строк мы знаем, что всё изображённое - воспоминания – горькие, скорбные, трагические.Но, наверное, начиная с первых строк, каждый, погружаясь в произведение, начинает воспринимать происходящее как реальность – и не прошлую, а настоящую. И Мать, у Креста стоящую, – потому что всё это – наша память историческая, «генетическая». Это – духовная реальность.С этим приближаемся мы к эпилогу. Эпилог IУзнала я, как опадают лица,Как из-под век выглядывает страх,Как клинописи жесткие страницыСтрадание выводит на щеках,Как локоны из пепельных и черныхСеребряными делаются вдруг,Улыбка вянет на губах покорных,И в сухоньком смешке дрожит испуг.И я молюсь не о себе одной,А обо всех, кто там стоял со мною,И в лютый холод, и в июльский знойПод красною ослепшею стеною. IIОпять поминальный приблизился час.Я вижу, я слышу, я чувствую вас:И ту, что едва до окна довели,И ту, что родимой не топчет земли,И ту, что красивой тряхнув головой,Сказала: «Сюда прихожу, как домой».Хотелось бы всех поименно назвать,Да отняли список, и негде узнать.Для них соткала я широкий покровИз бедных, у них же подслушанных слов.О них вспоминаю всегда и везде,О них не забуду и в новой беде,И если зажмут мой измученный рот,Которым кричит стомильонный народ,Пусть так же они поминают меняВ канун моего поминального дня.А если когда-нибудь в этой странеВоздвигнуть задумают памятник мне,Согласье на это даю торжество,Но только с условьем — не ставить егоНи около моря, где я родилась:Последняя с морем разорвана связь,Ни в царском саду у заветного пня,Где тень безутешная ищет меня,А здесь, где стояла я триста часовИ где для меня не открыли засов.Затем, что и в смерти блаженной боюсьЗабыть громыхание черных марусь,Забыть, как постылая хлопала дверьИ выла старуха, как раненый зверь.И пусть с неподвижных и бронзовых векКак слезы, струится подтаявший снег,И голубь тюремный пусть гулит вдали,И тихо идут по Неве корабли.Звучит поминальная молитва. И если быть внимательными, то молитва или просьба «помолиться» звучит неоднократно. А как же без молитвы?! …Хотелось бы всех поименно назвать,Да отняли список, и негде узнать.Эти строки стали, можно сказать, крылатыми. Хотели отнять память – оттого и закапывали бульдозерами, как мусор. Но нельзя «закопать» душу... Потом, в год столетия октябрьского переворота по всей России пройдёт Молитва Памяти. А тогда, словно в катакомбах времён гонения на христиан молятся русские люди, души не утратившие, о невинно убиенных. В самом начале мы вспоминали музыкальный «Реквием». «Покой вечный…», «Грозный Царь», «Судный День», «Слёзный День» и др. Нельзя, наверное, искать «похожести» с ним «Реквиема», созданного А.А.Ахматовой. Разве, пожалуй, глава «Приговор» напоминает «Слёзный День». Только в финале стихают слёзы и стенания – и воцаряется тишина, Так и в поэме великого, последнего поэта Серебряного века А.А.Ахматовой. И Памятник ей воздвигли… Примечание.Иногда при исследовании произведения говорят ещё об образах трёх рек. Нева, с которой всё начинается и которой всё завершается, Дон и Енисей. Думаю, это не самое главное – но всё же.Нева – неотъемлемая часть жизни самой петербурженки, потом ленинградки А.А.Ахматовой. Енисей, очевидно, место ссылки многих невинно осуждённых. Самое сложное их этого, наверное, образ Дона. Скорее всего образ этот скорбно-исторический.Когда-то с Дона «не было выдачи» беглых крепостных, а в двадцатом веке стал он местом кровавых трагедий – братоубийственных войн.Повторяю – это не самое главное. А вообще река – философский образ течения времени.________________________________________________________________________ Синим цветом написан литературный текст. Чёрным цветом написана лекция. Зелёным цветом написаны отрывки из работы студента второго курса Буранова Тимура по творчеству А.А.Ахматовой под руководством преподавателя – составителя лекции.
